Всегда был с народом

В преддверии 100-летия со дня рождения Николая Васильевича Смурова, Почетного гражданина города Камешково, ветерана Великой Отечественной войны, директора фабрики имени Я.М. Свердлова, под руководством которого мы работали в молодые годы, не могу не поделиться своими воспоминаниями о нем.

Мое первое знакомство с директором было заочным, на расстоянии более 1000 километров от Камешкова. В 1982 году я окончила школу, и встал вопрос — куда пойти учиться. Увидела рекламу в газете — приглашали в ПУ-45 города Камешково. Меня привлекло то, что можно было параллельно учиться в вечернем техникуме и работать — я спешила быть самостоятельной и независимой. Написала письмо в училище, и к нам приехали командировочные. Узнав, что мама имеет опыт работы ткача, старшая сестра — ленточницы на льнокомбинате, предложили переехать всей семьей. В светлых тонах они представили нам Камешково, перспективную работу на фабрике и самого директора Н.В. Смурова — что Николай Васильевич создавал хорошие условия работы на фабрике, заработная плата была достойной, он давал возможность подработать, улучшал быт рабочих, люди его уважали и ценили. На семейном совете мы решили ехать — мама, нас три сестры и собачка, болонка Кнопка. (Забегая вперед, скажу, что мама до пенсии отработала в ткацком цехе, сестры вышли замуж и уехали, а я работала до сокращения. К этому времени я окончила курсы бухгалтера-экономиста и вернулась в родное училище уже в новом качестве).

В день приезда в Камешково нас повели на фабрику. Николай Васильевич как-то по-семейному с нами поговорил, прерываясь на телефонные звонки и решая наши проблемы. Брал трубку и произносил – «Смуров», отдавал распоряжения. Все вопросы были решены, нас распределили так: маму в ткацкий цех, нас — в училище, выдали бесплатные талоны на питание и поселили в общежитие. Я переспросила:

- В общежитие? Но у нас собака...

Директор поинтересовался: «Большая?» Говорю – да нет, болонка. Николай Васильевич улыбнулся и сказал: «С болонкой и заселяйтесь». У нас — гора с плеч, мы переживали, что с собачкой будут проблемы, ведь бросить ее мы не могли. Директор навсегда расположил нас к себе. Мы не увидели начальнического высокомерия, было понятно, что к нему можно обращаться, когда возникнут проблемы.

И они не заставили себя ждать. В одних из вечеров подвыпившие «снайперы» забрасывали камни в окна, чтобы вызвать своих девчонок. Один увесистый камень прилетел прямо к нам. На улице первый снег, холод, а у нас стекло разбитое! (А тогда стекла были в дефиците). Померзнув до утра, мы обратились к коменданту и получили короткий ответ: ищите своих женихов, пусть они вам и вставляют! Мама пошла к директору и объяснила ситуацию. Николай Васильевич без лишних разговоров снял трубку, переговорил с нужными людьми и спокойно сказал, обращаясь к маме: «Идите домой, мастер вас ждет».

Другая история. Маме дали в профкоме санаторную путевку в Сочи, я осталась у нее на хозяйстве (она жила уже отдельно) и готовилась к защите диплома. Ночью проснулась от приступа боли. Вызвала неотложку, меня отвезли в больницу и сделали срочную операцию. Пришла в себя на другой день, добралась до телефона на пост медсестры. Надо позвонить девчонкам в общежитие и попросить их покормить Кнопку и погулять с ней, а также принести конспекты (я шла тогда на «красный» диплом и поэтому очень переживала). В холле сидел Н.В. Смуров, он тоже лежал в хирургии. Николай Васильевич посмотрел на меня, полуживую, посочувствовал и поддержал шуткой. Но после того, как мне отказали позвать к телефону подруг, стал серьезным, взял трубку, и в короткое время все решилось. Мне принесли конспекты, Кнопку разрешили взять в общежитие всем на радость. Девчонки дома на родине оставили пушистых любимцев, а тут болонка!

Мне вспоминается, как я ходила по понедельникам на приемную комиссию при директоре, где решались жилищные вопросы — мы с мужем жили на съемной квартире. Нам дали комнату в общежитии №7. Комната была с грязными и рваными обоями, а их в магазине тогда не было. Я снова пошла к директору и попросила выписать обои со склада, но их и там не было. Николай Васильевич прислал маляров, они покрасили стены, и мы вселились с маленьким ребенком в светлую и чистую комнату.

Николай Васильевич был очень внимательным человеком, с феноменальной памятью. Каждый день в ночную смену и в шесть часов утра он делал обход по всей фабрике, обязательно с каждым здоровался кивком головы – в цехах было шумно. У работницы предприятия Светланы Загромовой однажды заболела сестра. Н.В. Смуров к ней подошел, поздоровался поклоном и спросил: «Где сестренка у тебя сегодня? Что случилось?» «Я даже растерялась, — вспоминает Светлана. — Директор помнит и меня, и что у меня есть сестрёнка!» Так и было: в огромной фабрике, при трех рабочих сменах, он знал не только людей, но место их работы!

Жители улиц Смурова, Школьной, Совхозной и других, где в те годы работники фабрики получали квартиры в новых панельных домах, много хорошего могут рассказать о своем любимом директоре. Николай Васильевич никогда строго не придерживался приемных часов, люди к нему обращались в течение дня со своими проблемами и по мере возможности получали поддержку. Если случалась беда, директор никогда не отказывал в материальной помощи.

Михаил Коновалов, в те годы — председатель жилищного кооператива дома по улице Совхозной, говорит: «Если б не Николай Васильевич, мы бы дом не достроили. Взносы были заплачены, фабрика строила, но денег на окончание постройки не хватало — уже начались 90-е годы. Банк предложил кредит под 85 процентов! Кто его потянет? Директор изыскал резервы, достроил наш дом и пустил в эксплуатацию, а мы остались должны фабрике беспроцентную ссуду».

Жилье — одна из самых главных потребностей в жизни человека. Директор это хорошо понимал. Люди, поступая на работу, этим же днем в отделе кадров писали заявление на получение жилья. Человек работал, а очередь двигалась.

Свердловцы, которые обрели квартиры в те годы, до сих пор с благодарностью вспоминают Н.В. Смурова. В 90-е годы, когда в дефиците было всё, а жилье строить надо было, фабрика заключила договор с предприятием, на котором изготавливались оконные рамы, плиты и другие необходимые для возведения многоэтажного дома конструкции. Работники фабрики, члены жилищных кооперативов, на этом заводе тоже трудились, как тогда говорили, «отрабатывали», на какое-то время отрываясь от основного рабочего места. В их числе была и Лидия Медведева. «А у меня ребенок «садичного» возраста, и заработать хочется, — вспоминает она. — Директор позвонил на завод — мне и общежитие дали, и устроили ребенка в садик. В то время это было просто чудо. В своей жизни я не встречала больше таких руководителей и таких людей».

Был и такой случай. Член кооператива Альберт Янков написал заявление на трехкомнатную квартиру с расчетом роста семьи, а в отделе кадров сказали – «трешку» пока не положено. Альберт — к директору. Николай Васильевич снял трубку телефона, и вопрос был решен.

Надо сказать, что Н.В. Смурова не боялись, а уважали как требовательного (и к себе в том числе), мудрого, компетентного, грамотного, человечного, чуткого руководителя. Люди знали – если пойдешь к Николаю Васильевичу, всё разрешится. И поэтому к нему шли, как к отцу родному. Наш директор был совсем не кабинетным человеком, а человеком живого общения, который душой болел за каждого рабочего и производство.