Новый год и Рождество сквозь века

Новогодний праздник — самый популярный для большинства россиян, и камешковцы — не исключение. Однако сегодня мало кто помнит, что Новый год наши предки не всегда отмечали

1 января.

Да-да, в старину для наших много раз прапрапрадедов ночь с 31 декабря на 1 января была вовсе не праздничной, а самой обычной. Скажем, для легендарного героя-полководца, великого князя Владимирского Александра Невского или, к примеру, первого известного в истории владельца села Усолья на Уводи князя Константина Стародубского-Льяловского... Зато 1 марта для них было не просто первым днем весны, а… желанным новогодним праздником! Дело в том, что вплоть до конца XV столетия на Руси новый год начинался в первом весеннем месяце. И лишь великий князь Иван III, дед царя Ивана Грозного, в 1492 году прекратил подобную практику и перенес начало Нового года на… На 1 января! — может «догадаться» неискушенный читатель. И попадет пальцем в небо, потому что Иван III повелел официально начинать год с 1 сентября.

Тому имелись весомые причины. Россия той поры была, в основном, аграрной патриархальной страной, поэтому время после окончания полевых работ и сбора урожая, погожая, сытая и относительно привольная пора начала осени как нельзя лучше подходила и для подведения итогов очередного уходящего года, и для встречи нового.

Впрочем, празднование «первого дня во году», как тогда именовались новогодние торжества, в основном, происходило лишь в Москве, где в Кремле на Соборной площади совершался крестный ход с участием царя и патриарха, причем все придворные обязаны были участвовать в этом действе исключительно в богатых кафтанах, расшитых золотом. Весь церемониал сводился к общему молебну и поздравлениям царя и патриарха. Никакого застолья при этом не устраивалось.

Именно 1 сентября праздновали Новый год, к примеру, цари Борис Годунов и Василий Шуйский, спасители Отечества в пору Великой Смуты Козьма Минин и наш земляк князь Дмитрий Пожарский, а также построивший самые первые каменные храмы в пределах нынешнего Камешковского края в селах Второво и Эдемское думный дворянин Никита Акинфов.

Традиция отмечать Новый год 1 сентября продержалась в России 208 лет. В 1700 году царь Петр I, много путешествовавший по Западной Европе и стремившийся привнести тамошние традиции в различные сферы российской действительности, захотел отмечать Новый год как на Западе, то есть 1 января. Указ об этом он издал 20 декабря 1699 года, а ночь с 31 декабря 1699 на 1 января 1700 гг. уже стала для россиян новогодней.

Любивший погулять и попраздновать царь-плотник заранее позаботился о том, чтобы Новый год в разгар зимы произвел впечатление на соотечественников. Ни о каких крестных ходах и дефилировании в парчовых ферязях по Кремлю не было и речи. Государь приказал своим подданным украсить ветками хвои фасады домов и держать эти украшения целую неделю до 7 января. Дословно царский указ гласил: «А в знак того доброго начинания и нового столетнего века, в царствующем граде Москве после должного благодарения к Богу и молебного пения в церкви, и кому случится и в дому своем, по большим и проезжим знатным улицам, знатным людям, и у домов нарочитых духовного и мирского чину, перед вороты учинить некоторые украшения от древ и ветвей сосновых, елевых и можжевеловых, против образцов, каковы сделаны на Гостине дворе и у нижней аптеки, или кому как удобнее и пристойнее, смотря по месту и воротам, учинить возможно, а людям скудным комуждо хотя по древцу или ветви на вороты, или над хороминою своею поставить, и чтоб то поспело ныне будущего генваря к 1 числу сего года, а стоять тому украшению генваря по 7 день того ж 1700 года».

Кроме того, предписывалось у домов жечь смолу в бочках, стрелять в новогоднюю ночь из пушек и мушкетов, а на Красной площади была устроена «огненная потеха», так тогда называли фейерверк. В отличие от прежнего церковно-светского характера праздника, новогодние торжества при Петре с катаниями в санях по ярко освещенным кострами, горящими смоляными бочками и фейерверками улицам с пальбой и весельем, а потом и с застольями и обильными возлияниями, а порой и с почти карнавальными шествиями носили ярко выраженный светский характер. Да и православные иерархи особенно не возражали: по старому юлианскому календарю главный зимний праздник — Рождество Христово — приходился на 25 декабря, когда заканчивался Рождественский пост, а к 1 января уже подходила к концу и праздничная Рождественская неделя.

В дальнейшем из предложенных царем хвойных деревьев в России привыкли украшать не сосну и можжевельник, а почти исключительно ель. Однако наряженные елки на улицах и в домах были не новогодними, а рождественскими, так как их устанавливали еще в канун Рождества. Да и привычных Дедов Морозов со Снегурочками прежде не знали, так как абсолютное большинство соотечественников придерживались тогда религиозных традиций, а в отличие от западного Санта-Клауса (то есть Святого Николая) у нас отождествлять Новый год с святым Николаем Чудотворцем было не принято. А Дед Мороз (или Морозко) хотя и появлялся в ряде художественных произведений в качестве сказочного персонажа (впервые о нем написал князь Владимир Одоевский в сказке «Мороз Иванович» в 1840-м), Православной Церковью не признавался, так как был языческим кудесником, а не православным старцем.

После революции 1917 года и установления власти большевиков и Рождество Христово, и Новый год разом попали в число праздников старой царской России, которые новая власть откровенно невзлюбила, называя их «дикарскими» и «поповскими». К тому же после перехода с юлианского на григорианский календарь Новый год стал наступать на неделю раньше Рождества. Впрочем, поначалу традиции брали верх: даже в Горках у Ленина устраивали Рождественскую елку для сельской детворы. Но с 1929 года запретили отмечать Рождество, а заодно и наряжать елки.

Тем не менее зимний праздник с нарядными елями был настолько любим в народе, что уже в декабре 1935 года новогоднюю (а не рождественскую) елку впервые устроили для детей в Кремле, причем чуть ли не аналогом Деда Мороза стал бородатый «дедушка Калинин», председатель ЦИК СССР, с именем которого и связывали «реабилитацию» новогодних праздников. При этом на самом деле инициатором возвращения новогодней елки стал Павел Постышев, 2-й секретарь ЦК компартии Украины, кстати, уроженец Владимирской губернии. Только в отличие от прежней рождественской елки на советской новогодней вместо восьмиконечной Вифлеемской звезды горела пятиконечная красная кремлевская. Подобная атеистическая традиция празднования Нового года во многом сохранилась до сих пор. Даже сейчас, когда Рождество вновь стало государственным праздником, Новый год у нас ему противоречит, так как застолье с 31 декабря на 1 января проходит за неделю до окончания строгого поста.

В Ковровском уезде, куда прежде входил поселок Камешково, с давних пор именно Рождество было главным праздником, который являлся и престольным для Христорождественского собора в Коврове и совпадал с ежегодной Рождественской ярмаркой. На нее приезжал крестьянский люд со всей округи, в том числе из нынешних камешковских сел и деревень. Сегодняшние новогодние традиции не идут ни в какое сравнение с теми, какими они были для камешковцев и ковровчан минувших веков. Ярко выраженный общественный праздник теперь превратился в традиционный семейный.