Меню
16+

Сетевое издание «Знамя 33»

10.07.2015 09:37 Пятница
Категория:
Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!
Выпуск 51 от 10.07.2015 г.

Здесь жизнь, как тихая река

Автор: А. Парфенов

И в стороне,
и в людях
ПО РАССКАЗАМ старожилов, деревушка эта образовалась в начале 20-х годов прошлого века. Говорят, был неподалеку отличный сосновый бор, и первые новоселы любили присказку «В еловом лесу трудиться, березовом — веселиться, а в сосновом – Богу молиться» (кроны сосен при ветре гудят, создавая впечатление пения в храме). Правда, где тут было молиться, если, по воспоминаниям жителей, единственную часовенку снесли, а новой так и не выстроили до сих пор. Конечно, в ходе советской индустриализации весь этот лес свели и вокруг деревни распахали поля. Разумеется, был после гражданской войны образован и первый колхоз, но названия его никто уже не помнит. Имелись в деревне овчарня, телятник, коровник, две конюшни и даже своя пожарная часть. Однако после укрупнения коллективных хозяйств и перевода всего скота и техники в центральное отделение (в Брызгалово) все стало рушиться в Сосновке. Только поля по-прежнему засевались. А народ из колхоза потихоньку потянулся на промышленные предприятия.
Благо тут недалеко ехать. Сосновка хоть и считается окраинной деревней, а до ковровских промпредприятий добираться очень удобно. Часть деревенских жителей устроилась на Малыгинский завод силикатного кирпича, другие по-
ехали в Ковров, где трудились на оборонных предприятиях. А бывшие колхозные поля вокруг Сосновки давно административно разделены: до шоссе Комешково — Ковров земля осталась в ведении Камешковского района, а за ним – уже ковровская собственность (там сейчас брошенные участки бывшего садоводческого товарищества, прибежище бомжей).
Реформы 1991 года окончательно добили крестьянский уклад деревни, и почти все жители, за исключением пенсионеров, стали ездить на отхожие промыслы. Что странно: аграрная реформа «по–ельцински» (с выделением земельных паев или имущества бывшим колхозникам) никак не затронула деревню. Поэтому старожилы белой завистью завидовали крестьянам-соседям из Ковровского района, где вместо земли бывшим колхозникам часто давали или трактор, или автомобиль, или инвентарь какой. Одна просвещенная бабушка, заслуженная колхозница, уже в новейшие экономические времена обратилась как-то за участком землицы под картошку, а ей в районе сказали, что «все документы совхозные сгорели». Так и пришлось уйти ни с чем. Так что большое поле до сих пор «гуляет», ни себе – ни людям.
Староста –
всему голова
Во главе местного самоуправления, как положено, стоит староста – Виктор Иванович Краснов, пребывающий на общественной должности уже больше 10 лет. Потомственный старожил, он живет в доме, который выстроил еще его дед. Как свидетельство этой оседлости перед домом стоит вековая липа, тоже посаженная предками. Сам Виктор Иванович – инструментальщик завода им. Дегтярева, из своих 64 годов 48 лет он отдал оборонке. Но крестьянская закваска у него в крови: он вообще единственный житель, который держит скотину (двух коров да бычка), косит сено, разводит пчел. При таком раскладе и такой занятости разве что выходные остаются у него для обустройства родной деревушки. В ней, кстати, сейчас числится около 70 домов, и население за счет дачников все прибывает. Место считается престижным, поэтому приезжие интенсивно скупают дома или земли, селятся тут и москвичи, и северяне, есть даже выходцы из Средней Азии. Тем более что в деревне имеются все удобства. До автобусной остановки и до станции ЖД всего 500 метров, газ в деревню был проведен еще в 2008 году, подъезд и центральная улица заасфальтированы, три общественных колодца имеются (да почти каждый уже и на своем подворье его выкопал или скважину пробурил), с торговлей автолавка два раза в неделю выручает, связь мобильная исправно работает – что еще надо?
Правда, есть и трудноразрешимые проблемы… Как, например, с взаиморасчетами местного населения и УНР-17, отвечающего за вывоз бытовых отходов. Местные жители недоумевают, на каком основании УНР присылает счета за уборку мусора, если ни одного официального договора ни с одним жителем Сосновки не заключено? Больше трех лет назад УНР-17 наладило здесь свою хозяйственную деятельность (причем, мусоросборочные контейнеры установило абы как), а узаконить взаимоотношения с жителями не удосужилось. И что в результате: мы своими глазами видели счет за вывоз мусора одному жителю – 6470 рублей, а он и не переживает ни капельки! Наверно, знает, что никто его не побеспокоит – договора ж нет, и по суду такого должника за недоимку не привлечешь. Староста с юмором сообщает, что счета за услуги УНР-17 может присылать и давно умершим, а недавно 3 года слали такой «квиток» одному жителю, отбывающему тюремное заключение (какой ни есть человек, а ведь он в эти годы не сорил). Короче говоря, «контроль и учет» в данной обслуживающей организации вызывают у местных жителей один смех и никакой другой эмоции.
Другая забота – противопожарная (не сейчас, конечно, когда дожди просто заливают, а этой весной, во время травопала). Все прежние годы администрация Брызгаловского МО как-то помогала с трактором и плугом, а этой весной почему-то «расслабилась» и опахивание по периметру деревни не провела, так и прожили сосновцы всю весну в тревоге.
Деревня
контрастов
Сосновка может служить яркой иллюстрацией того, как деревенский уклад и деревянная архаика постепенно отмирают, а им на смену приходят элементы градостроительства. Куда ни кинь взгляд, соседствуют ветхие домишки (усердно сносимые в эту летнюю пору «новыми русскими» хозяевами) и виллы. Иногда очень жалко бывает эту старину. Вот жил, например, в деревушке первоклассный столяр–золотые руки Иван Иванович Затеев. И дом его был украшением всего поселения: от конька до завалинки в резных деревянных узорах. Хозяин умер, и дома того уж не найти, рядом с ним «типовой» дачный особняк вырастает – из цветного кирпича и с хитроумным ландшафтным дизайном.
Уходят в прошлое допотопные деревенские «плетни и околицы». Пришло время глухих заборов. Прямо парад заборов! Они равняются по ниточке, собраны из «профильного» железа, украшены калитками из литого металла, блистают маковками в местах соединения звеньев – кто во что горазд. Крупные поселившиеся здесь дельцы предпочитают каменные изгороди (не только из кирпича, но даже из дикого камня), это почти крепостные стены, и обязательно с домофоном. (Ей-богу, дореволюционная богема, все эти Рябушинские, Мамонтовы, Морозовы, глядя на нынешних дачников, позавидовали бы). Военные отставники, привыкшие к фортификации, как правило, используют на забор бетонные плиты. Отставные чиновники победнее ладят его из свежеструганных досок, обязательно прибитых горизонтально – тоже красиво смотрится. За многими ограждениями яростно бьются породистые собаки. И вообще все эти изгороди выглядят исполински внушительно, будто демонстрируя свое презрение к остаткам ветхих деревенских строений.
Наверно, тем и хороша жизнь, что новое всегда приходит на смену старому…

153