Навсегда растворился в небе

Род Корицких был внесен в Дворянскую родословную книгу Владимирской губернии еще в 1839 году. Этой чести удостоился уездный стряпчий коллежский асессор Андрей Григорьевич Корицкий, занимавший должности, сравнимые с постом нынешних районных и городских прокуроров. Родом из Виленской губернии (нынешней Литвы) из шляхетства прежней Речи Посполитой, он служил во Владимирском крае с 1816 года, достигнув чина VIII класса, дававшего право на потомственное дворянство в Российской империи.

Его сын Дмитрий Андреевич Корицкий получил известность в качестве владимирского (в 1858-1864 гг.), а потом московского губернского архитектора. В частности, во Владимире он проводил работы по возобновлению церкви Рождества Пресвятой Богородицы в Рождественском монастыре в «древнем ее виде» — по обмерам и проекту епархиального архитектора Николая Андреевича Артлебена.

Архитектором стал и представитель следующего поколения семейства Корицких — Николай. Выпускник Санкт-Петербургской Императорской Академии художеств, он почти два десятка лет служил владимирским епархиальным архитектором. По его проекту было построено немало храмов и зданий светского назначения, в том числе Вознесенский храм в Камешково и Троицкий собор в Юрьев-Польском, перестроена колокольня кладбищенской Князь-Владимирской церкви во Владимире и заново сооружена колокольня храма бывшего Константино-Еленинского монастыря — ныне тоже в черте областного центра. Выдающимся архитектором Н.Д. Корицкого, конечно, назвать трудно, его постройки несколько тяжеловесны, но, тем не менее, он был исправным чиновником, дослужился до чина коллежского советника и стал кавалером ордена св. Станислава II степени.

От брака с Екатериной Ивановной Соколовой Николай Дмитриевич имел четырех детей. Старшим был сын Владимир, появившийся на свет 3 марта 1886 года. В отличие от отца, деда и прадеда, он выбрал военную карьеру и получил воспитание в Нижегородском графа Аракчеева кадетском корпусе (вместе с ним, всего курсом старше, там учился Петр Нестеров — будущий легендарный летчик, память о котором увековечена в названии «мертвой петли» — «петли Нестерова»), а затем продолжил образование в Александровском военном училище в Москве. Там он состоял в роте Его Величества — шефом училища являлся сам император Николай II. Весной 1907 года юнкер Владимир Корицкий был произведен в подпоручики и выпущен в 43-й пехотный Охотский полк, дислоцировавшийся в городе Луцке Волынской губернии. В октябре 1910-го Корицкий получил чин поручика, а месяц спустя переведен в 4-й гренадерский Несвижский генерал-фельдмаршала князя Барклая-де-Толли полк, входивший в состав 1-й Гренадерской дивизии.

Служа в первопрестольной, поручик Корицкий увлекся тогда только встававшей на крыло авиацией. Вместе с товарищами-офицерами Дмитрием Макшеевым и Владимиром Юнгмейстером он в свободное от строевой службы время окончил школу авиации Московского военного округа, освоив пилотирование аэроплана на одном из первых столичных аэродромов на Ходынском поле — аэродроме Императорского Московского общества воздухоплавания. Получив свидетельство авиатора, в сентябре 1912 года Николай Корицкий был включен в число участников перелета по маршруту Москва — Богородск (ныне Ногинск) — Орехово-Зуево и обратно в Москву.

Старт перелета назначили на вторую половину дня 15 сентября. Но утром того же дня поручик Корицкий, совершая пробный полет на своем гоночном «Фармане-7» французского производства, потерпел аварию. Как писал журнал «К спорту!», издававшийся в дореволюционной России, авиатор Корицкий, «пробуя мотор на предоставленном ему аппарате, делает круг над аэродромом и прекрасно спускается; но у него ломается задний ланжерон нижней плоскости около мотора, после того как не выдержала вертикальная стойка, проходящая над стойкой шасси». Таким образом, наш земляк сошел с дистанции еще до старта…

Неудача не обескуражила молодого летчика. Он добился направления в Петербург на Офицерские теоретические курсы авиации, а потом и в Севастопольскую авиационную школу — тогда единственную в России. В декабре 1913 года Владимир Корицкий получил диплом военного летчика и вскоре был назначен в авиаотряд Гренадерского корпуса, где уже состояли его давние приятели и несостоявшиеся соперники по гонке сентября 1912-го — штабс-капитан Юнгмейстер и подпоручик Макшеев.

После начала Первой мировой войны Гренадерский авиаотряд был отправлен в состав 4-й армии Юго-Западного фронта. Там произведенный в ноябре 1914-го в штабс-капитаны Корицкий на французских истребителях «Ньюпор» провоевал целый год, после чего в 1915 году был назначен командиром 18-го авиаотряда.

В декабре того же 1915-го шеф российских ВВС великий князь Александр Михайлович, двоюродный племянник Николая II, определил военного летчика Корицкого инструктором Севастопольской авиационной школы. Новые кадры пилотов он готовил около полугода, после чего летом 1916 года как «хороший летчик на всех [летательных] аппаратах» был отправлен в командировку во Францию.

Там Корицкого определили в «Заграничную комиссию по заготовке авиационного и воздухоплавательного имущества», которую возглавлял капитан Владимир Быстрицкий. Задачей этой комиссии была закупка самолетов, запчастей к ним и иной авиатехники для нужд российской армии. Однако деятельность Корицкого в качестве военного агента в союзной державе продолжалась менее полутора лет. Сначала Февральская, а потом Октябрьская революции 1917-го изменили привычный ход вещей. Франция опасалась бунта в русском военном корпусе, до того сражавшемся на Западном фронте. Кроме того, французы боялись заключения Россией сепаратного мира. В такой непростой ситуации Владимир Николаевич весной 1918 года поступил на службу во французскую армию — летчиком в военную гидроавиацию. Но французским морским летчиком он оставался недолго. Уже в декабре того же года в связи с окончанием боевых действий и сокращением армии летчик Корицкий оказался в отставке.

Летом 1919-го он собрался в Россию. Последний раз о нем написал полковник Леон Дюсиметьер — старший отряда русских летчиков в Париже, лаконично пометивший о штабс-капитане Корицком: «Ждет отъезда в Россию». Далее историки Первой мировой войны и отечественной авиации ничего не смогли найти о судьбе Владимира Николаевича Корицкого. Скорее всего, он должен был отправиться через Марсель и Средиземное и Черное моря в белый Крым и далее в армию генерала Деникина. Добрался ли наш земляк до русской земли или нет? Погиб ли он в рядах белых, попал ли к красным и был расстрелян или умер от свирепствовавшего в ту пору тифа — это до сих пор остается одной из многих загадок того смутного времени. Он словно навсегда растворился в небе, которое так любил…